Начнем, пожалуй, с несложной задачки для автостопщика.
Расстояние между пунктами A и B составляет 120 километров.
Среднее время ожидания машины на трассе – менее 1 минуты.
Средняя скорость движения машины – 120 километров в час.
Спрашивается: за какое время двое не говорящих на фарси автостопщиков из России попадут из пункта A в пункт B?
Думаете, 1 час и 1 минута? Возможный ответ, но только не для Ирана. Впрочем, обо всем по порядку.
3 октября, воскресенье.
Первое знакомство с иранскими трассами. Туда-сюда-обратно. Кум. Кашан. Мейбод. Первая ночевка
Наш самолет приземлился в аэропорту Тегерана имени Имама Хомейни глубокой ночью. Общественный транспорт еще не ходит, все разъезжаются на такси – кроме двух человек, которые зачем-то выходят на трассу и уходят пешком в темноту. Останавливается такси – в нем наши попутчики из России.
- Вы что, с ума сошли идти пешком? До Тегерана больше тридцати километров.
- А нам не в Тегеран. Через четыре километра будет развязка на Кум, там и остановим машину. Путешествуем автостопом.
- Ну, удачи вам!
До хайвея мы доехали быстро и как-то без приключений. Что, вообще-то странно: не то что первый день, а первые минуты в незнакомой стране, ночь… Начало было обнадеживающим. А вот и следующая попутка.
- Здравствуйте. Кум?
- Кум.
- Бесплатно?
Водитель не понимает, переспрашивает.
- Мы из России. Едем в Кум. Денег нет. Бесплатно.
Водитель, похоже, несколько удивлен. Они что-то живо и весело обсуждают с попутчиком. В конце концов соглашаются:
- Кум. Маджони. Бесплатно.
Поехали.
Быстрая машина. Прекрасная трасса. Водитель тоже едет в Кум. Как все прекрасно начинается…
Вот и въехали в город. Вдоль трассы сначала пошли какие-то разрушенные заборы, потом отдельные строения, магазины. А вот и первая мечеть. Надо выходить: в город водитель, похоже, не заезжает.
- Здесь? Нет, здесь плохое место. Сейчас я завезу его, тут недалеко – водитель показывает на попутчика. А потом поедем в Кум.
Возникает устойчивое ощущение, что нужно выходить именно сейчас – но водитель упорно не выпускает. Ладно, что делать, сделаем небольшой крюк – наверное, правда недалеко.
«Недалеко» оказалось сотней километров назад – почти до самого Тегерана – и еще половина этого расстояния вбок. Приехали. Машина останавливается в пустыне, навстречу выходит несколько местных жителей страшноватого потрепанного вида. Водитель высаживает попутчика, выходит сам. Мы сидим в машине, уже порядком измотанные такими крюками.
Вдруг неожиданно начинается потасовка между нашим водителем и местными. Он выхватывает нож. Надо бы прыгать из машины – и скорее хоть куда-нибудь, но мы настолько вымотаны, что просто сидим и с интересом смотрим, чем все закончится. Даже чувства опасности нет.
Впрочем, кончилось все быстро и без жертв. Водитель возвращается в машину, демонстративно убирает нож подальше, чтобы не пугать нас:
- Они – нехорошие люди. Едем в Кум.
Едем обратно – замученные, злые на себя, на водителя и в этот раз полные решимости, что теперь мы выйдем на въезде в город любой ценой – даже если водитель закроет двери и не будет нас выпускать.
Подъехали к той же мечети на окраине Кума, до которой мы так лихо и замечательно домчались в первый раз. Водитель снова пытается объяснить, что это плохое место. Нет уж, выходим здесь.
Мы в Куме, километрах в семи от центра города. И в машину нас уже не загонишь – благодарим водителя и бегом к мечети. Пусть думает, что нам нужно срочно помолиться.
Как-то все же он нас догнал. Вручил бумажку с номером телефона.
На горизонте появляется главная святыня города – мавзолей Фатимы. Минареты украшены причудливым тончайшим узором: издалека кажется, что это не изразцовая плитка, а драгоценные камни. Интерьер отделан кусочками зеркал: все сверкает и искрится. Снимать вроде бы нельзя, но невозможно пройти мимо такой красоты, имея на плече увесистую камеру. Тихонько достаю технику и делаю несколько кадров. Тут же меня останавливает охранник.
- Здравствуйте. Вы из какой страны?
- Здравствуйте. Из России.
- Вы – мусульманин?
- Нет.
- Извините, но в этот зал можно заходить только мусульманам. Если вы другой веры, то можете посмотреть отсюда.
Выводит меня обратно в мраморный холл.
Делать нечего, приходиться выходить из сверкающего зала. Впрочем, я уже все посмотрел и поснимал, а удалить снятое никто не просит.
Бегло пробежавшись по остальному городу, осознаем, что совершенно не понимаем, где трасса на Кашан. Что же, попробуем ситистоп.
- Здравствуйте. Дорога. Кашан. Денег нет.
Увы, словарного запаса на фарси не хватает, чтобы чуть подробнее объяснить, что именно нам нужно. Водитель, похоже, ничего не понял, но в машину посадил. Еще раз повторяю для уверенности:
- Кашан. Дорога. Бесплатно. Мы – путешественники из России.
Подходит человек, немного знающий английский. Пытаемся с его помощью объяснить водителю сущность автостопа.
- Понял. Кашан. Бесплатно. Поехали.
Повезли нас, правда, не в Кашан, а к водителю в гости.
В комнате средних размеров – никакой мебели, кроме ковров и телевизора. Жена водителя хлопочет на маленьком отгороженном от комнаты пятачке, оборудованном под кухню.
Познакомиться с нами зашел и друг водителя. Он немного говорил по-английски, и это было очень кстати: у нас уже возникло вполне серьезное подозрение, что в Кашан нас собираются не подбросить по пути, а именно целенаправленно везти. Поскольку злоупотреблять персидским гостеприимством все же не хотелось, мы попытались объяснить, что такое автостоп, и что, если в Кашан ему самому не нужно, а он просто хочет нам помочь, то лучшее, что с нами можно сделать – это вывезти на трассу.
В итоге мы там и оказались. Точнее, на автобусной остановке. Но это уже прямая дорога, можно трогаться в пусть.
До Кашана доехали без приключений: сразу остановился водитель-дальнобойщик, который без лишних вопросов довез нас по пути почти до центра города. Стало понятно (а впоследствии подтвердилось), что дальнобойщики и есть оптимальный транспорт в Иране. Водитель фуры едет по своим делам, как правило, на значительные расстояния, и не имеет физической возможности пригласить вас в гости или нарезать ради гостей из России крюки, ему самому совершенно ненужные.
Первая ночевка – в крошечном городском парке. Кстати, ничего запрещенного, предосудительного или даже просто экстремального здесь нет: с наступлением вечера почти все иранские парки превращаются в палаточные лагеря. Так путешествуют сами иранцы, и на нас практически никто не обращал внимания. Но палатку, с точки зрения иранцев, можно ставить только в местах, где есть цивилизация – в виде, как минимум, туалета и питьевой воды. Нигде в Иране вы не увидите палатку, стоящую в пустыне или просто в ненаселенной местности. Да и палатки у иранцев другие – самораскладывающиеся конструкции без тента, мало приспособленные для походов в нашем понимании. Впрочем, нестандартное по нашим понятиям место ночевки быстро перестало смущать. Вокруг – ощущение полной безопасности. Рядом с нами расположилось несколько семей: люди неторопливо беседуют, пьют чай, курят кальян… Очень-очень редко кто-нибудь подходит познакомиться.
4 октября, понедельник
Город дворцов и руин. Дальше на юг. Глиняный город. Ночь в гранатовом саду
Честно говоря, до путешествия я представлял себе иранские города немного по-другому. Воображение рисовало узкие извилистые улочки с возвышающимся над ними чуть не сплошным лесом роскошных минаретов, огромные базары, украшенные изразцами дома… В действительности, все это есть – но понемногу. Иранский город сложно воспринимать комплексно. Здесь – мечеть, там – дворец, в другом месте – крошечный кусочек старого города площадью пятьдесят на сто метров… А вокруг – унылые кирпичные заборы и типовая застройка. Да и сами достопримечательности часто оказываются насколько хитро запрятанными, что не сразу их находишь. В Иране сложно просто гулять по городу, как это можно делать в Сирии или Турции, не говоря уже о Европе. Прогулка превращается в монотонное продвижение от одной интересной точки до другой, причем часто на значительные расстояния. Кашан тоже не исключение из правил – хотя здесь все же сохранился небольшой кусочек старого города с минимумом новых строений. Основное, за чем сюда приезжают – это несколько сохранившихся дворцов, домов богатых горожан. Мы, правда, почти никуда так и не попали. Один закрыт, другой оборудован под гостиницу, и так далее. Удалось посетить только баню при одном из них (кстати, туда оказались самые дорогие билеты в Иране: практически везде они стоят по полдоллара, а тут – целых три).
Побродив по остаткам глинобитных стен, мы решили, что делать здесь больше нечего, и нужно выдвигаться в Язд, тем более что крюки, нарезанные в первый день и потерянное время грозили сбить всю программу.
Весь путь был проделан практически без приключений: один дальнобойщик подвез нас часть пути и сразу пересадил во второго, направлявшегося в Язд. Было уже темно, когда мы вышли на трассе километрах в пятидесяти от Язда. Впереди, в семи километрах, - Мейбод – удивительный глиняный город. Сначала идем по темной улице на окраине города. Тротуары либо отсутствуют как класс, либо они разбиты, перерыты ямами и завалены строительным мусором. Через некоторое время появляются фонари, магазинчики, закусочные.. К стволу дерева привязано интересное сооружение – огромная глиняная бочка, обмотанная тряпками. Рядом на веревочке висит кружка. Это – питьевая вода. Обычно в Иране ставят питьевые фонтанчики или краны с водой, но здесь решили все сделать по-старинке.
Пошли указатели на исторический центр. Современная застройка начинает уступать место древней, глинобитной. Сворачиваем в один из глиняных закоулков. Лабиринт узких коридоров из глины с соломой с крошечными окошками и дверями не кажется жилым – хотя здесь живут люди. Буквально в двадцати метрах проходит шумная трасса, но глинобитные стены хорошо поглощают звук: стоит лишь свернуть за поворот – и все затихает. Наверное хорошо, что в Мейбод мы попали затемно. Глиняные улочки-коридоры изредка подсвечиваются неяркими фонарями, на каждом шагу чувствуется древность…
Пора подумать и о ночевке. Выходим обратно на трассу, идем к крепости. В отличие от жилой части глиняного города, музейная ярко подсвечивается. Ворота, разумеется, закрыты. Находим залаз, но он нас спасает мало: можно выйти лишь на площадь перед крепостью, а дальше все заперто. Внизу, под крепостью, вроде бы какая-то помойка, но в темноте плохо видно. Достаем фонарик, спускаемся. А вот и кусты. Проломившись через них, попадаем на прекрасную для ночлега закрытую полянку. Протягиваю руку в темноту, срываю гранат. Да это не просто кусты, а гранатовый сад! Правда, порядком запущенный, но тем и лучше. Впрочем, вряд ли садовник придет сюда среди ночи. А гранаты очень кстати: воды у нас мало, очень хочется пить, да и перекусить не помешало бы… Все же немного опасаемся и стараемся не жадничать: вряд ли сторож сделал бы с двумя измученными жаждой путешественниками, сорвавшими пару гранатов, что-то плохое. Но, уже познакомившись с персидским гостеприимством, опасаюсь, как бы нам не выдали с собой пару ведер гранатов и не заставили бы их унести или съесть на месте.
5 октября, вторник
Крепость. «Приезжайте в Ирак!». Крыши Язда. Родная речь
Крепость Мейбода, «музейная» часть глиняного города, честно говоря, впечатлила куда меньше ночной прогулки по жилым кварталам. Все практически то же самое – но музеефицировано, огорожено и с большими толпами туристов, среди которых преобладают, разумеется, немцы. Наверное, самое путешествующая нация: в какой уголок планеты не заберешься, обязательно встретишь там как минимум несколько немецких туристических групп. А вот соотечественников видишь редко: похоже, большая часть населения у нас все же предпочитает лежание на пляже активному и познавательному отдыху.
На трассу выехали на рейсовом автобусе, почему-то исключительно целиком занятом женщинами. Вообще-то для мужчин в иранских автобусах предназначена передняя часть салона, а для женщин – задняя, и заходить положено через разные двери. Но мы сели вместе, и нам никто ничего не сказал: все-таки для иностранцев здесь даются значительные послабления.
Вот мы и на трассе. На подходе – колонна безнзовозов из нескольких машин. В России я даже не стал бы поднимать руку: все равно не остановились бы. Но здесь Восток, можно попробовать.
Получилось. Мы едем в направлении города Язд в кабине иракского(!) бензовоза. Водитель даже немного говорит по-английски. Он с товарищами везет бензин из Ирака в Афганистан, через весь Иран. Первый вопрос – «какой вы веры» - вполне ожидаемый, здесь почти все это спрашивают. Отвечаем, что христиане.
«Я – тоже христианин» - отвечает водитель и в доказательство демонстрирует вытатуированный на руке крест. «Скажите, Иран – это хорошо? Нет! Иран – не хорошо! Ирак – хорошо». «Аллааа…» - дальнобойщик-христианин из Ирака пародирует пение муэдзина, карикатурно воздевая руки вверх и при этом отпуская руль. «Это что, хорошо? Нет, не хорошо! Вы собираетесь в Ирак? Обязательно приезжайте ко мне в гости! Что вы думаете о Саддаме Хусейне? Я думаю, он был ненормальный. А здесь? Вот скажите, виски здесь пить нельзя. Водку нельзя. Вино нельзя. Посадят. А курить гашиш можно. Это нормально? Нет, это ненормально».
Даже при минимальном словарном запасе водителя мы узнали об Ираке много интересного – такого, что обычно не говорят в сводках новостей. Узнали, что в Ираке много христиан. Что платок там женщина может носить, а может и нет – исключительно по своему желанию. В общем, судя по отзывам водителя, Ирак сегодня – довольно прогрессивное светское государство. Вроде пока туда не собираемся, но – кто знает?
Вышли на окраине города. Такси до центра Язда – около 10 километров – 2,5 доллара. За предшествующие пару дней мы почти ничего не потратили, а помыться уже хотелось. Можно подумать и об отеле. Зашли в первый попавшийся – Vali Traditional Hotel – и не пожалели. Да, за 38 долларов – маленькая комнатка с удобствами в холле, хотя и чистенькая и с витражными стеклами. Зато какой это был холл! Роскошный внутренний дворик с фонтаном, стены покрыты искусной резьбой по штукатурке в технике сграффито, вокруг фонтана – кушетки в традиционном стиле. Номер – только для сна, а отдыхать куда приятнее здесь.
Колорит старому Язду придают высокие глиняные башни, похожие на вентиляционные шахты. Это ни что иное, как, наверное, первые в мире кондиционеры: ветер задувает в такую башню через отверстия в любой из четырех сторон, дальше воздух идет вниз, где охлаждается в подвале с бассейном, и затем поступает в жилые помещения. А еще в Язде можно погулять по крышам. Не вылезти на какую-то одну крышу, чтобы полюбоваться панорамой города, а именно обойти по ним значительную часть города. Крыши сообщаются между собой, хотя приходится местами и карабкаться. И отсюда видна вся жизнь города: внутренние дворики жилых домов, улочки, иногда и жилые помещения… Сами крыши, кстати, никак не используется: здесь никто не отдыхает, не сушит белье, не пьет чай, как это часто бывает в других странах Востока. Только детишки иногда вылезают сюда поиграть.
Когда вернулись в отель, я услышал русскую речь – с легким акцентом, но абсолютно правильную. Оказалось, гид словацкой группы беседует с русскоговорящим гидом из Язда. Словака звали Иван, иранца – Исо. Пошли знакомиться. Оказалось, завтра они едут дальше – практически по нашему маршруту, и могут подвезти нас значительную часть пути. Нет, все же с отелем нам категорически повезло. Мало того, что встретили русскоговорящих людей, которые рассказали нам множество интересного – так еще и на трассу выбираться самостоятельно не придется. Честно говоря, я очень слабо представлял, где она находится.
Продолжение следует.
