День диггера (D-day)
[Он появляется в твоей жизни внезапно –]
Сквозь лёгкое вечернее опьянение – звонок, в трубке слышны голоса подземелий; приходится понять, что тебя хотят встретить там, где всё будет по-другому, и кажется, нет причин отказаться –
– вот как-то так;
и через новую дыру в земле ты вливаешься во входной поток, а навстречу непрерывно идёт выходной, и кто-то должен ещё подойти и чего-то ещё принести, а пока тебя знакомят с живой легендой, настоящим патриархом, и предлагают начать прямо здесь, в трубах, не дойдя до конечной остановки, а конечная остановка сегодня – Подступни;
["А гондоны только у Бэтмена".]
вот в Подступнях все расселись, и моложавый патриарх объясняет, что сам он с детьми делал эти скамеечки,
а ещё в последние годы
– Не то наш президент Путин, и борьба с терроризмом! –
не то ещё по какой причине (да Застой, наверное, виноват!), народу сюда приходит всё меньше и меньше –
а ты сам-то здесь первый раз был поздней-поздней весной, так что всё-таки ты из нынешнего поколения –
и хоть от свечки прикуривать и нельзя, но диггеры выкручиваются – поднесут сигарету к пламени и держат не прикуривая, пока не запалится кончик, и тут ты узнаёшь, что на самом деле отныне семнадцатого ноября празднуется День диггера; раньше когда-то ещё было семнадцатое октября, день не хороший и не дурной, так что можно теперь посмотреть, что принесёт нам ещё и семнадцатое ноября, а ещё в этом году День "Д" почти совпал с первым московским снегом –
или вернее так: совпал с почти первым московским снегом – так уж получилось; в конце концов, гимнасты открытие сезона провели как-то непонятно, значит должен быть другой ведомственный праздник, где тебя держат за своего,
а потом мы уходим, но собрались через минус-первый (хоть патриарх не хочет идти ввосьмером, и говорит: "Потом как-нибудь мы спокойно сходим на ЛК-x"); да только Бэтмен уже облетел весь минус-первый, стукнулся везде, где можно было поискать надежды, и увидел, что всё заварено, везде новые, незнакомые замки (и вполне может быть, что причиной тому – десять недель, оставшиеся до Татьяниных именин), повстречал по дороге тень – призрак – и вернулся в тот самый момент, когда мы штурмуем решётку, и надо возвращаться как пришли или через другой люк;
а люк не хочет открываться; в конце концов, на нём стоит "Хаммер", или заварен он, или просто прикипел, чёрт знает, да и зачем всё это, если рядом другой люк открывается замечательно? так близко мы не выползали ещё; но кто-то пошёл к точке входа, а кто-то уже вылез в другом месте, и мы бегаем туда-сюда, булькая оставшимися тремя литрами, понимаем, что остались вчетвером и тут встречаем совершенно незнакомых парней, которые говорят:
– А мы не из вашей тусовки! – и это правда, но издалека так похожи! и какая им разница, куда идти? идёмте с нами, мы выпьем; во дворике вино стоит на крыше случайной машины, и секс-символ
["Это секс-символ диггеров МГУ, имейте в виду!" – сказал о нём патриарх.]
спрашивает меня:
– Ты думаешь, я могу ударить девушку?.. – и чёрт тебя знает, что о тебе думать; тёзка, по крайней мере, думает, что ты мудак, и я с ним согласен, хоть вижу тебя третий раз; и пока те двое мирятся, мы уходим к банкомату – денег снять, да – и только мне с тёзкой слегка неприятно, что мы выступили некими неодушевлёнными предметами, посторонними обстоятельствами, которые были необходимы, чтоб не дать тем двоим рассориться совсем вплоть до конца вечера – а как же ценность человека самого по себе, в отрыве от ролей и обстоятельств? – хотя чёрт с ними, с этими дикими любовниками... а тут один из троицы встреченных нами, ещё не совсем знакомых, объявляет, что уходит спать; ха! –
спать – сказал бы уж настоящую причину – а причина – вот она – тут же подъезжает и ей не нравятся наши документы, и ей не нравится мокрое пятно на куртке тёзки, и больше всего ей не нравится то, что мы здесь околачиваемся так поздно, при том, что вечером тут была драка, и тёзка записывает фамилию и звание одного из представителей власти, а потом мы едем по ночной Москве на милицейской машине:
– Кстати, что вы делали у банкомата? – да, своевременный вопрос, наверное, мы хотели раскинуть там шатёр и устраивать представления, брать с каждого зрителя по рублю – или одному из нас было видение, что именно на этом месте именно в это время на Землю снизойдёт Великий Дух –
и диггер пытается куда-нибудь спрятать нож, а я думаю, отнимут деньги или нет, но старлей со скучающим видом беседует с двумя женщинами блядоватого вида, из которых одна сдаёт другой квартиру, или та снимает у неё квартиру, или чёрт там разберёт, что у них;
["Кого ты тут привёз?" – спрашивает старлей со скучающим видом.]
старлей со скучающим видом отправляет сержанта, нас повязавшего, к компьютеру, и пока в отделении милиции диггер нагло ссыт в раковину, наши паспорта уже проверили по базе данных и нашли их вполне удовлетворительными, мы пробыли в отделении минуты три, и я, только что проехав первый раз в жизни на милицейской машине, тут же еду и во второй раз, а это неплохо – удобный "сундучок", "Соболь-люкс" с подстаканниками на столике в салоне – мы шутливо рассуждаем, не побухать ли прямо здесь, и видимо, драка и впрямь была серьёзной – нас просто проверили, не придрались, не шмонали – не нашли вина, и милиционеры ведут себя вежливо, хоть и младшие сержанты, довезли нас дотуда же, где задержали пятнадцать минут назад, попрощались, посоветовали не шляться поздно ночью где попало – и вот мы стоим на тротуаре, и уже не ясно, не то это всё почудилось, не то и впрямь был такой эпизод сегодня ночью,
и тогда мы все шестеро влезаем в одну тачку («Не, ребята, я так не повезу, вон менты стоят!» – «Да забей, эти менты уже нас проверяли!»), причём тёзка всю дорогу едет поперёк,
["Ты помнишь номер квартиры?"]
а мы никак не можем решить, какая из Кунцевских улиц нам нужна, но вот мы нашли дом патриарха – а если ты патриарх, ты должен быть готов к тому, что в третьем часу ночи в твою квартиру вместо ожидаемых двоих людей ввалятся шестеро, при этом физика и замёрзшего биолога ты вообще первый раз видишь,
но мы всё-таки уходим – уже вчетвером – пить, пока не откроется метро, и нас уже запомнили в этом магазинчике, где милиционер от нечего делать сам стоит за прилавком, и когда мы заходим в третий раз, замёрзший биолог засыпает прямо в магазине, упав на стул, а физик заводит с милиционером беседу, и мы стоим, курим с ним на крыльце, беседуем о жизни (сегодня ночь дружелюбных милиционеров), а за стеклянной стеной едут первые сегодня поезда на Филёвской линии, и пора ехать, а станция метро хороша тем, что в ней есть лазейка, где можно пройти по-диггерски, но вот только на одной из наземных станций мы потеряли физика – он рванулся прочь из вагона, и никакие силы земные не могли бы удержать его внутри, и он приник к колонне, чтобы блевать, а мы едем дальше, физик – человек опытный, не пропадёт – в центре тёзка уезжает домой, а мы с замёрзшим биологом едем в ГЗ, и он на прощание говорит, что неплохо прошла ночь, и я, в целом, могу с ним согласиться, и только не вполне понятно, причём тут были кальмары,
а потом приходят какие-то разборки в форуме, кто-то мне не доверяет, но уже болит голова от этого пива, и наверное, не надо было его пить,
но это последняя мысль, и её можно считать первой после Дня диггера.
[Он появляется в твоей жизни внезапно –]
Сквозь лёгкое вечернее опьянение – звонок, в трубке слышны голоса подземелий; приходится понять, что тебя хотят встретить там, где всё будет по-другому, и кажется, нет причин отказаться –
Код:
Можно сказать, что западло,
Но мы пойдём, хоть и поздно:
Нашим товарищам
Наше бухло
Нужно – товарищи мёрзнут.– вот как-то так;
и через новую дыру в земле ты вливаешься во входной поток, а навстречу непрерывно идёт выходной, и кто-то должен ещё подойти и чего-то ещё принести, а пока тебя знакомят с живой легендой, настоящим патриархом, и предлагают начать прямо здесь, в трубах, не дойдя до конечной остановки, а конечная остановка сегодня – Подступни;
["А гондоны только у Бэтмена".]
вот в Подступнях все расселись, и моложавый патриарх объясняет, что сам он с детьми делал эти скамеечки,
а ещё в последние годы
– Не то наш президент Путин, и борьба с терроризмом! –
не то ещё по какой причине (да Застой, наверное, виноват!), народу сюда приходит всё меньше и меньше –
а ты сам-то здесь первый раз был поздней-поздней весной, так что всё-таки ты из нынешнего поколения –
и хоть от свечки прикуривать и нельзя, но диггеры выкручиваются – поднесут сигарету к пламени и держат не прикуривая, пока не запалится кончик, и тут ты узнаёшь, что на самом деле отныне семнадцатого ноября празднуется День диггера; раньше когда-то ещё было семнадцатое октября, день не хороший и не дурной, так что можно теперь посмотреть, что принесёт нам ещё и семнадцатое ноября, а ещё в этом году День "Д" почти совпал с первым московским снегом –
или вернее так: совпал с почти первым московским снегом – так уж получилось; в конце концов, гимнасты открытие сезона провели как-то непонятно, значит должен быть другой ведомственный праздник, где тебя держат за своего,
а потом мы уходим, но собрались через минус-первый (хоть патриарх не хочет идти ввосьмером, и говорит: "Потом как-нибудь мы спокойно сходим на ЛК-x"); да только Бэтмен уже облетел весь минус-первый, стукнулся везде, где можно было поискать надежды, и увидел, что всё заварено, везде новые, незнакомые замки (и вполне может быть, что причиной тому – десять недель, оставшиеся до Татьяниных именин), повстречал по дороге тень – призрак – и вернулся в тот самый момент, когда мы штурмуем решётку, и надо возвращаться как пришли или через другой люк;
а люк не хочет открываться; в конце концов, на нём стоит "Хаммер", или заварен он, или просто прикипел, чёрт знает, да и зачем всё это, если рядом другой люк открывается замечательно? так близко мы не выползали ещё; но кто-то пошёл к точке входа, а кто-то уже вылез в другом месте, и мы бегаем туда-сюда, булькая оставшимися тремя литрами, понимаем, что остались вчетвером и тут встречаем совершенно незнакомых парней, которые говорят:
– А мы не из вашей тусовки! – и это правда, но издалека так похожи! и какая им разница, куда идти? идёмте с нами, мы выпьем; во дворике вино стоит на крыше случайной машины, и секс-символ
["Это секс-символ диггеров МГУ, имейте в виду!" – сказал о нём патриарх.]
спрашивает меня:
– Ты думаешь, я могу ударить девушку?.. – и чёрт тебя знает, что о тебе думать; тёзка, по крайней мере, думает, что ты мудак, и я с ним согласен, хоть вижу тебя третий раз; и пока те двое мирятся, мы уходим к банкомату – денег снять, да – и только мне с тёзкой слегка неприятно, что мы выступили некими неодушевлёнными предметами, посторонними обстоятельствами, которые были необходимы, чтоб не дать тем двоим рассориться совсем вплоть до конца вечера – а как же ценность человека самого по себе, в отрыве от ролей и обстоятельств? – хотя чёрт с ними, с этими дикими любовниками... а тут один из троицы встреченных нами, ещё не совсем знакомых, объявляет, что уходит спать; ха! –
спать – сказал бы уж настоящую причину – а причина – вот она – тут же подъезжает и ей не нравятся наши документы, и ей не нравится мокрое пятно на куртке тёзки, и больше всего ей не нравится то, что мы здесь околачиваемся так поздно, при том, что вечером тут была драка, и тёзка записывает фамилию и звание одного из представителей власти, а потом мы едем по ночной Москве на милицейской машине:
– Кстати, что вы делали у банкомата? – да, своевременный вопрос, наверное, мы хотели раскинуть там шатёр и устраивать представления, брать с каждого зрителя по рублю – или одному из нас было видение, что именно на этом месте именно в это время на Землю снизойдёт Великий Дух –
и диггер пытается куда-нибудь спрятать нож, а я думаю, отнимут деньги или нет, но старлей со скучающим видом беседует с двумя женщинами блядоватого вида, из которых одна сдаёт другой квартиру, или та снимает у неё квартиру, или чёрт там разберёт, что у них;
["Кого ты тут привёз?" – спрашивает старлей со скучающим видом.]
старлей со скучающим видом отправляет сержанта, нас повязавшего, к компьютеру, и пока в отделении милиции диггер нагло ссыт в раковину, наши паспорта уже проверили по базе данных и нашли их вполне удовлетворительными, мы пробыли в отделении минуты три, и я, только что проехав первый раз в жизни на милицейской машине, тут же еду и во второй раз, а это неплохо – удобный "сундучок", "Соболь-люкс" с подстаканниками на столике в салоне – мы шутливо рассуждаем, не побухать ли прямо здесь, и видимо, драка и впрямь была серьёзной – нас просто проверили, не придрались, не шмонали – не нашли вина, и милиционеры ведут себя вежливо, хоть и младшие сержанты, довезли нас дотуда же, где задержали пятнадцать минут назад, попрощались, посоветовали не шляться поздно ночью где попало – и вот мы стоим на тротуаре, и уже не ясно, не то это всё почудилось, не то и впрямь был такой эпизод сегодня ночью,
и тогда мы все шестеро влезаем в одну тачку («Не, ребята, я так не повезу, вон менты стоят!» – «Да забей, эти менты уже нас проверяли!»), причём тёзка всю дорогу едет поперёк,
["Ты помнишь номер квартиры?"]
а мы никак не можем решить, какая из Кунцевских улиц нам нужна, но вот мы нашли дом патриарха – а если ты патриарх, ты должен быть готов к тому, что в третьем часу ночи в твою квартиру вместо ожидаемых двоих людей ввалятся шестеро, при этом физика и замёрзшего биолога ты вообще первый раз видишь,
но мы всё-таки уходим – уже вчетвером – пить, пока не откроется метро, и нас уже запомнили в этом магазинчике, где милиционер от нечего делать сам стоит за прилавком, и когда мы заходим в третий раз, замёрзший биолог засыпает прямо в магазине, упав на стул, а физик заводит с милиционером беседу, и мы стоим, курим с ним на крыльце, беседуем о жизни (сегодня ночь дружелюбных милиционеров), а за стеклянной стеной едут первые сегодня поезда на Филёвской линии, и пора ехать, а станция метро хороша тем, что в ней есть лазейка, где можно пройти по-диггерски, но вот только на одной из наземных станций мы потеряли физика – он рванулся прочь из вагона, и никакие силы земные не могли бы удержать его внутри, и он приник к колонне, чтобы блевать, а мы едем дальше, физик – человек опытный, не пропадёт – в центре тёзка уезжает домой, а мы с замёрзшим биологом едем в ГЗ, и он на прощание говорит, что неплохо прошла ночь, и я, в целом, могу с ним согласиться, и только не вполне понятно, причём тут были кальмары,
а потом приходят какие-то разборки в форуме, кто-то мне не доверяет, но уже болит голова от этого пива, и наверное, не надо было его пить,
но это последняя мысль, и её можно считать первой после Дня диггера.
